Студенческие волнения 1901 года глазами студента физмата Московского университета Павла Флоренского
     [Отрывки из доклада Татьяны Шутовой (факультет искусств МГУ им. М.В.Ломоносова) на Ломоносовских чтениях 2003]

     […] В Московском университете Павел Флоренский учился с 1900 по 1904 год на физико-математическом факультете, а кроме того, посещал семинарии на историко-филологическом факультете, был участником Историко-филологического общества, созданного С.Н.Трубецким, и одним из основателей Студенческого математического общества. […]
     Хотелось бы обратиться к событиям зимы 1901 года, когда Павел Флоренский был студентом второго семестра физико-математического факультета. На это время приходится пик студенческих волнений, связанных с применением «временных правил 29 июля» 1900 года. Один из пунктов этих правил предписывал студентов, участвовавших в «безпорядках скопом», отдавать в солдаты. Правила были применены по отношению к 183 студентам Университета Святого Владимира в Киеве, участвовавшим в волнениях 7 декабря 1900 года. По всей стране пошли выступления протеста. Не остался в стороне и Московский университет. 29 января 1901 года тут прошла университетская сходка, призвавшая созвать всеобщую студенческую, которая и состоялась в здании Московского университета на Моховой 23 февраля 1901. Здание университета было окружено полицией и конными жандармами. Около пятисот участников сходки были арестованы. Их продержали около суток в Манеже, а затем под покровом ночи препроводили в Бутырскую пересыльную тюрьму. Такие действия властей вызвали бурную реакцию московского студенчества, призвавшего к всеобщей студенческой забастовке.
     В связи с этим 26 февраля профессора Московского университета выступили с обращением «К студентам Московского университета», которое начиналось так: «Когда в семье случается горе, обязанность старших стать на страже семьи и дать свой совет…», а заканчивалось: «Университет находится в осаде. Как же выйти из этого положения? – Забудем слово «забастовка» – никогда не применим его в стенах Университета… Мы просим вас, продолжайте ваши занятия». Под воззванием подписались около семидесяти профессоров университета, среди которых В.И.Вернадский, С.Н.Трубецкой, В.О.Ключевский, И.В.Цветаев, Н.В.Бугаев, Ф.Ф.Фортунатов, Д.Н.Анучин, Н.Е.Жуковский, Н.Д.Зелинский, Б.К.Млодзеевский и другие. Текст этого воззвания студент Флоренский отослал родителям в Тифлис.
     Следует отметить, что уже накануне этих драматических событий студенчество Московского университета не было единым. Выделились два крыла: радикально-политическое и так называемые «академисты», сторонники академических реформ в высшей школе. После ареста участников сходки и угрозы «отдачи их в солдаты» атмосфера накаляется до предела, звучит обращение к всеобщей студенческой забастовке. Представители радикалов клеймят своих профессоров, обвиняя их в предательстве студентов, большая группа слушательниц Высших, педагогических и фельдшерских, курсов призывает студентов-юношей к самым радикальным мерам, называя тех, кто не участвует в протестах, трусами, страдающими «шкурной болезнью», а более умеренные 27 февраля отвечают своим профессорам листовкой, которая ходит по рукам. В ней есть такие слова: «… в самые тяжёлые минуты университета с высоты почти всех кафедр без исключения не умолкало научное слово, но зато в пространных аудиториях часто оказывались лишь немногие избранники, обладавшие неиссякаемым гражданским мужеством и безпримерной любовью к науке – которая заглушала в них даже элементарное человеческое чувство товарищества. Такие избранники, без сомнения, найдутся и теперь, и их неугасимый научный пыл не остынет и без ваших взываний, что же касается нас, то ваше обращение… вряд ли поможет нам заглушить мучительный голос совести теоретическими и практическими занятиями».
     Судя по переписке и свидетельствам современников, студент физмата Павел Флоренский был одним из немногих, кто продолжал посещать занятия. Причиной того была, конечно, не трусость и «шкурная болезнь», а как раз именно те «неиссякаемое гражданское мужество и безпримерная любовь к науке», то избранничество, о котором пишет в вышеупомянутой листовке «группа старых студентов». Тем не менее даже это не могло заглушить в нём «мучительный голос совести и чувство товарищества». В архиве П.А.Флоренского сохранился черновик его заявления на имя тогдашнего ректора университета А.А.Тихомирова:


«Его Превосходительству г-ну Ректору Московского
Императорского Университета
студента 2^го семестра
физико-математического факультета
Павла Флоренского

Заявление.

     Честь имею довести до сведения Вашего Превосходительства, что я, вполне сочувствуя товарищам, участвовавшим на сходке и считая себя солидарным нравственно с ними, прошу и требую себе одинакового с ними наказания, тем более, что на сходках не был на основании некоторых соображений, которые теперь считаю недостаточными не был на их стороне до сих пор не могли бы меня удержать от участия в сходке.

П.Флоренский          

Москва 19 3/III 01»


     Тогда, в первом году прошлого века, благодаря небывалой солидарности и широким протестам «временные правила» в пункте «отдача в солдаты» применены не были. К участникам сходок зимы 1901 года были применены иные меры: исключение из университета, административная высылка и другие взыскания. Студенческие волнения пошли на убыль. […]

ЦИАМ. Ф. 418. Оп. 79. Д. 1880. Л. 1 – 6. (13 апреля 1904 г. – 30 декабря 1904 г.)
Дело № 63 физико-математической испытательной комиссии о Флоренском Павле.
Л. 1. Прошение от 13 апреля 1904 г. о допущении к испытанию в физико-математической комиссии по математическому отделению (автограф).
Л. 6. Фотография Павла Флоренского в студенческом мундире без даты.
Л. 2, 3, 3 об., 4. Письменная работа по математике – ответ на билет № 51 (автограф).
Л. 5. 28 мая 1904 г. удостоен диплома первой степени № 29883, выдан 30 декабря 1904 г.