Надо сказать, что «соблазн» произведений А. Белого и его круга ощущали современники разных взглядов и направлений. Вот рассуждения блестящего и аристократичного Н. С. Арсеньева, студента Московского университета,ставшего позже, в эмиграции, крупным религиозным философом [Арсеньев 2006, с. 60]:      Забывались строго разделяющие, поставляющие предел слова апостола Павла: «Не можете пить чашу Господню, и чашу бесовскую». Кое-где в этих настроениях, <…> мощным потоком захвативших нашу предвоенную литературу и многие проявления тогдашней «религиозной философии», определенно сказывался дух буйного и разлагающего хлыстовства. Этим духом веет, например, из книги Андрея Белого «Серебряный голубь» (хотя она повествует о скопцах), этого особенно характерного памятника мутных и болезненно-уродливых веяний эпохи, как и вся литературная и литературно-«философская» деятельность Андрея Белого напитана этим духом хлыстовства.